Есть в семье мужа миленькая традиция: отмечать свадьбы во дворе дома. Ставить столы в огороде, угощение, приглашать гостей, поздравлять молодых.
Так были справлены целых три свадьбы: бабушки, матери и сестры Артёма. Правда есть примечательная статистика не в пользу этой «традиции»: два брака из трёх были расторгнуты.
Стоило нам подать заявление в ЗАГС, как родичи Артёма начали подготовку к этому событию. Побелка деревьев, сбор мусора, покраска древних лавок и столов, пылящихся в сарае.
Хотя я сразу сказала, что наша свадьба пройдёт по традициям моей семьи — в ресторане.
Упрямству Елены Викторовны надо отдать должное: она до последнего верила, что сыночек одумается и приедет домой, с невестой и гостями. Хотя сотню раз было оглашено иное.
День бракосочетания. Десять минут до регистрации. Мамы и сестры жениха нет, соизволили позвонить:
— Мы вас ждём! У нас уже всё уже готово!
Я выругалась. Готово всё у них! У нас — оплаченный ресторан, развлекательная программа, лимузин. А у них — древняя рухлядь, заставленная домашней едой, под пожухлыми яблонями!
— Мама, если ты не хочешь пропустить такой важный день в жизни своего единственного сына, то вызывай такси и пулей сюда! — прорычал Артём в телефон и скинул звонок.
Она не приехала, и дочь не отпустила. Горевать мы не стали, расписались и погнали веселиться.
Горе от предательства, а именно так восприняла наши действия свекровка, огромно. И не только душевные муки терзают мою свекровь, но и финансовые. На «наш» свадебный стол в своём огороде она потратила почти тридцать тысяч рублей, которые мы теперь должны ей вернуть.
Деньги у нас есть, рассчитаться не проблема. Только мы с Тёмой не чувствуем груза этого долга: мы никого ни о чём не просили!
— Мама старалась! Для вас! Верните ей деньги! — подвязалась в коллекторы сестра мужа.
— Могли бы и заехать, уважить! — зашипели всякие дальние тёти.
— Ничего вы, молодые, не цените! Мы в вас душу вкладываем, последнее отдаём, а вы… — это подруга Елены Викторовны набралась наглости и лично решила позвонить и высказать своё никому не нужное мнение, которое мы даже не дослушали.
Пилят нас уже три месяца. Иногда кажется, что скоро поймают и будут трясти как несчастного Буратино. И с каждым разом счёт растёт и растёт.
Елена Викторовна вспомнила, что её труд тоже стоит денег. Она же готовила, она же старалась. Свои затраты на приготовление еды на двадцать пять человек она оценила в пять тысяч рублей.
А затем итоговая сумма пополнилась компенсацией морального вреда, причинённого вероломным предательством, стоимостью краски и бытовых ресурсов — света, газа, воды.
После каждого звонка глаза Тёмы всё больше и больше округляются. Он в лоб отвечает, что не даст ни копейки, и удивляется метаморфозам, произошедшим с его матерью:
— Раньше она такой не была. Будто с ума сошла.
Я вот что думаю: у неё скоро юбилей. Надо заказать столик в ресторане, погулять там как следует без виновницы торжества, а потом выставить ей счёт. А что? Её же праздник! Пусть оплачивает! Или аннулирует наш якобы долг. Как думаете, прокатит?
