Новый год не обходится без «Голубого огонька», оливье и фильмов с песнями Леонида Дербенева.
В канун Нового года мы напросились в гости к вдове легендарного поэта-песенника и узнали, как создавались знаменитые шедевры, которые в новогоднюю ночь распевает вся страна.
В обществе непоседливого кота Басика мы с Верой Ивановной на ее кухоньке пьем кофе. Она любит погорячее. Кстати, квартира у Дербеневых обычная – в простой московской многоэтажке, даже не в центре города.
– «Иван Васильевич меняет профессию», «Чародеи», «Бриллиантовая рука» – все эти фильмы снова будут показывать на Новый год. Вера Ивановна, сколько знаменитых актеров исполняют песни Дербенева! У Леонида Петровича были с кем-то из них дружеские отношения?
– Из актеров… разве что с Юрой Никулиным. Они с Лёней такие дружбаны были! Сошлись на анекдотах: один их любит и другой тоже. Утром созвонятся: «Давай, у меня новый анекдот». И вот минут двадцать «ха-ха».
– А как же Леонид Гайдай?! Леонид Петрович ко всем его знаменитым фильмам песни написал…
– «Если б я был султан…» – только эта песня была не его. Ее всей группой сочиняли по словечку. Правда, за нее года полтора авторские получала – не понимала, за что платили. А потом объявила, что Дербенев к этой песне не имел отношения.
Что касается Гайдая, он был немножко сам по себе, весь в режиссерской работе. Когда сняли фильм «Бриллиантовая рука», мой Лёня мне звонит из Адлера, говорит: «Приезжай, мы тут недельку отдохнем». Я приехала. Вся киношная группа собралась на открытие местного ресторанчика. Юра Никулин был с женой Танечкой – его тогда к своим столикам все приглашали, так был популярен. Музыка заиграла. Андрей Миронов ко мне – пригласил танцевать. Я с ним вышла и почувствовала себя колодой, до того он был пластичный. Я ему говорю: «Нет, Андрей, вам кого-нибудь другого надо, попластичнее». Атмосфера была очень хорошая. Если бы я знала с самого начала, что выхожу замуж за гения, я бы дневники вела! К нам ведь и дочка Хрущева приходила, и дети Щелокова, министра внутренних дел СССР. Да кого только на этой кухне не было!
«На совести Аллы две байки»
– Скоро 25 лет, как Леонида Петровича нет, но и недели не проходит, чтобы песни его не звучали по телевизору. Взять хоть те же шлягеры в исполнении Аллы Борисовны!
– Пугачева начинала петь в каком-то клубе, когда ее Саша Зацепин нашел. С трудом пробивалась на эстраду до Сашиных и Лёниных песен. А в фильме «Женщина, которая поет» они с Дербеневым разругались в пух и прах и на десять лет расплевались.
– А потом как помирились?
– У Лёни был концерт в начале 90-х, и он пригласил туда Аллу. На сцене стояли втроем – она, Лёня и Зацепин, – обнявшись. Последние месяцы, когда Лёня был прикован к постели, приходили Алла с Филиппом, они уже женаты были, говорили о том, сколько времени из-за их разрыва было потеряно и упущено.
– Вера Ивановна, а ваш муж песни писал быстро?
– Мгновенно. Однажды он принес мелодию и под нее сочинил: «Кто, не знаю, распускает слухи зря…» Послушай, говорит, тебе песня нравится? Я говорю: «Нравится». А он: «А вот Алке мелодия не понравилась. А я с ней пари заключил, мол, такие стихи напишу, что она запоет». При мне он вариантов 30 этой песни придумал. Я для него была первым критиком – мог посреди ночи разбудить: «Вер, вставай послушай!» Последний вариант он Алле показал, и ей понравилось. Потом она уже говорила, что сама ее придумала. Много она чего говорит! Ну и правильно делает, цену себе набивает.
На совести Аллы две байки – дала идею песни «Так же, как все» и то, что она пристроила «Все могут короли».
– А с этой песней что случилось?
– Мы дружили с детьми Щелокова – Игоречком и Нонной. Нонна была моей приятельницей, Игорь-то до сих пор жив, так что может подтвердить. Мы часто заезжали к ним в квартиру на Кутузовском проспекте. Лёня написал «Все могут короли», показал Игорю песню: «Вот будет День милиции, хорошо бы ее туда – в концерт». Игорь говорит: «Давай я папе покажу, пусть послушает». Показал, и отцу, видимо, понравилось, тот сказал: «Давайте, пусть эта песня будет». И 10 ноября, День милиции, Алла пела эту песню. Теперь Алла рассказывает, что она дала пол-литра режиссеру и уговорила его включить песню в программу. Кто бы разрешил за бутылку водки это сделать в Кремлевском дворце?!
– Ммм… оказывается, вот какая подноготная!
– У нас отношения с Пугачевой разные были – то похолоднее, то погорячее. Она хорошо относилась к Лёне. И до сих пор я уверена, что у нее предвзятое отношение ко мне: мол, что я – не умница, не красавица, не певица, а замужем за самим Дербеневым! Мне так кажется. С Лёней она была на равных, а на меня смотрела, как на приложение.
«В огнедышащей лаве любви»
– Вера Ивановна, после смерти мужа вы так и не решились еще раз выйти замуж?
– А зачем? Кто мне интереснее Лёни попадется? Я девицей за него замуж выходила. Он такой умный человек был. У нас четыре года разница. Когда познакомились, я была девушка невинная. А Лёне надо было плотских наслаждений. К тому времени он развелся с первой женой-однокурсницей, они характерами не сошлись. У него после девушек много было. А со мной номер не прошел. Не зря же мне мама говорила: «Не отдай поцелуй без любви». Лёня и говорит: «Тогда давай через замужество». За два месяца мы и обженились.
– Может, кто-то думал, что вы вышли замуж по расчету?
– Какой расчет! Когда я выходила за Лёню, я работала, а он – нет. Он тогда был юрисконсультом, но занимался преимущественно тем, что пописывал стихи. Но в ту пору был еще никому не известен. А у меня зарплата – 136 рублей.
– А где вы работали?
– Я закончила институт железнодорожного транспорта, написала диссертацию. Работала под началом жены министра путей сообщения. Поехала в командировку в Ростов, по возвращении домой все купе было заставлено цветами. Муж, как понял, что это все мне, говорит: «Трам-тарарам, это при живом-то муже столько букетов! Уходи с работы, а то потом развод – и всё. Пока я жив, все будет в порядке». Я работу бросила и сидела дома. Честно говоря, мне понравилось.
– Вера Ивановна, муж ведь наверняка вам какую-то песню посвятил?
– Посвятил «Сколько дней потеряно». Там слова такие есть: «Падала листва, и метель мела. Где же ты была…» Я вышла замуж в 22, а родила в 24. Мне уже тридцать, а дочка Леночка еще маленькая бегает. И муж говорит: «Вот если бы мы раньше встретились, нам было бы тридцать, а ребенок школу бы уже заканчивал. Где же ты была?» Прошло время, и он написал эту песню и сказал: «Посвящаю ее тебе». И добавил: «А вообще все песни в эквиваленте гонорара тебе посвящены».
– Ну, правильно, любимой жене…
– Не знаю, насколько любимая… Не знаю, были ли у него женщины, не были, но мне никогда в голову не приходило: поехал на рыбалку – значит, на рыбалку, поехал к Саше на дачу – значит, к Саше на дачу. У меня не было повода его ревновать.
– А вы сами участвовали в создании песен?
– Доводилось. Вот «Сердце гибнет, помоги мне» из «Бриллиантовой руки» он с трудом писал: «Вроде комедия, но песня должна быть про любовь, вот мучаюсь, ничего не получается». А я тут получаю открытку «Жду ответа, как соловей лета» и ему говорю: «Ну вот видишь, какие народные мудрости бывают». И стали мы с ним придумывать: море обаяния, океан желания – и когда дошли до «огнедышащей лавы любви», он говорит: «Ну все, песня написана!»
Почему так и не приняли в Союз писателей?
– Вера Ивановна, Дербенев был таким известным человеком, а квартира у вас скромная. Не то что виллы у нынешних звезд…
– Лет 40–50 назад при Союзе писателей существовала секция, куда входили поэты-песенники. Лёню туда не брали ни под каким видом. При Хрущеве говорили, что песни Дербенева никуда не годятся. «Есть только миг» – вообще антисоветчина.
Плевать ему было на тот союз, но ведь ничего было нельзя: квартиру не давали – потому что не член союза, за границу поехать нельзя, а денег было – чемоданы, потому что во всех ресторанах по восемь раз пели «Прощай, от всех вокзалов поезда…» Лёня в очередной раз написал письмо в Союз писателей – «прошу принять», и снова ему отказали. Сева Санаев, актер, мы с ним очень дружили, пришел к нам и спрашивает: «Лёня, ты что такой расстроенный?» А тот говорит: «Вот в очередной раз в Союз писателей не принимают». Ну Сева и посоветовал: «Пошли его на три буквы. Давай мы тебя в Союз кинематографистов устроим, сценаристы – независтливые люди».
И его приняли в Союз кинематографистов, и у нас появилась возможность тратить деньги.
– У вас же есть еще домик в селе Улово?
– Да, это родовое гнездо Дербеневых во Владимирской области. У моей подруги Галки есть свой домик там, но сюда она приезжает в гости, мне помогает по хозяйству. Когда по телевизору показывают что-нибудь, я говорю: «О, Инна Чурикова! А мы с ней вместе на даче жили, а это Хитяева, мы с ней раньше ходили, гуляли». С Хитяевой и Чуриковой мы жили рядом в Доме творчества на Икше.
– Вера Ивановна, как вы пережили смерть мужа?
– Я на 20 килограммов похудела… Ведь он рано умер – в 64 года. У Лёни стал сильно болеть желудок. Но он не сразу обследовался. Сначала поехал к тибетскому колдуну. Травы пил. Потом полтора года ходил к новомодным платным врачам, пока наконец не сделали ему полное обследование. Диагноз звучал как приговор – рак желудка. Но на операцию Лёня не согласился, а улетел в Новосибирск к своему колдуну. Из-за него он протянул время, так что потом врачи уже не смогли ему помочь… Пока жива я буду, не перестану говорить, какая я счастливая женщина, что моим мужем был Леонид Дербенев.
Новогоднюю ночь встретили в кинотеатре
Я смотрю: у Веры Ивановны коробка с новогодними игрушками стоит. Вера Ивановна с советских времен их хранит. Ими ёлку на праздник и наряжает.
– В нашем доме кого только не было, – говорит вдова поэта. – А сейчас никто с Новым годом не поздравит. Разве что Игоречек Наджиев только! Он и на кладбище к Лёнечке ходит.
– Вера Ивановна, а какой у вас с Дербеневым был самый запоминающийся Новый год?
– Дома мы обычно его встречали. А-а, вот, вспомнила… Однажды провели новогоднюю ночь в Доме кино. Сначала в фойе собрались. Кто шампанским, а мы водичкой чокались. После того как Леонид Петрович с выпивкой завязал – был у него такой грех, – в рот он больше ни грамма не брал. Всю ночь мы фильмы смотрели, переходили из одного зала в другой. Все картины были интересные, заграничные. Мы не спали до самого утра. Это была действительно неожиданная ночь!
