Мне уже достаточно лет, чтобы я могла сравнить как воспитывали детей поколения послевоенные (мои бабушка и дедушка моих родителей), поколения брежневского застоя (мои родители меня и моих брата с сестрой), поколение нас, выросших на пороге перестройки и сегодняшние молодые мамы, которые только родились в 90-х.
И к моему большому удовлетворению, я вижу, что отношение к детям, во всяком случае в благополучных, немаргинальных семьях, однозначно изменилось и в целом в положительную сторону.
Но вот в отношении к молодым мамам положительные сдвиги особо не наблюдаются.
Понятно, что в бывшей стране советов сложно изжить привычку бесплатно раздавать советы на детских площадках и мамских форумах, и по моему скромному мнению агрессия по отношению к молодым мамам и их методам воспитания продолжает оставаться на достаточно высоком уровне, не меньше, чем это наблюдалось раньше, когда коллективное воспитание просто было принято.
Я даже не беру во внимание мамские форумы. Это конечно дорога в ад и битва титанов. Определенная анонимность, невозможность физически посмотреть в глаза и гормональные сдвиги на фоне кормления или только что приключившейся беременности, делают обсуждение ГВ или прививок полем для настоящего побоища, где нет победивших и побежденных, потому что как бы сильно не был заплеван экран от возмущения, каждый все равно остается при своем.
Я в первую очередь о банальных ситуациях на улице.
Утро. В переполненный вагон метро втискивается молодая женщина с ребенком на руках, самокатом и сумкой с детскими вещами. Ничего необычного, если не считать, что ребенок 3-4 лет (сложно понять, потому что очень худенькая) наполовину голышом, точнее в одних пижамных штанишках.
Как только девочка оказывается на сидении, которое им уступают, она сразу же снимает и эти штаны. На улице апрель, погода за окном градусов 5, в вагоне может 17-18. Мама уговаривает ребенка одеться, без крика и раздражения, скорее с тоской и безнадегой в голосе.
Первая моя реакция – помочь, делом, советом, чем угодно, потому что вид голой девочки в переполненном метро – это то еще развлечение. Толпа рядом сначала отхлынула, как всегда бывает, когда в метро появляется что-то необычное, выходящее за рамки обыденного.
Мужики просто сразу сделали вид, что они тут не при чем. Женщины дружно вздохнули …. И понеслось.
«Оденьте ее насильно, она простудится и будет воспаление легких!» «Зачем с таким ребенком ехать в общественном транспорте – есть же такси», «Какой ужас, как вам не стыдно!» (за что собственно стыдно было непонятно).
Не дело ставить диагноз чужому ребенку едва взглянув и не пообщавшись, но судя по тому, что девочка разговаривала предложениями и вполне внятно словами выражала свою позицию: «Не буду одеваться, мне неудобно, я не хочу», не отводила взгляда, когда я на нее смотрела, а даже наоборот, настоятельно искала во взглядах других если не поддержку, то как минимум понимание – об аутизме в его чистом виде речь не шла.
Две остановки мама уговаривала ее одеть хотя бы штаны под бурную реакцию окружающих, одновременно вызывая такси к метро. Терпеливо надо сказать уговаривала. Потом они вышли все в таком же виде, девочка в пижамных штанишках под мышкой у мамы, под другой самокат и сумка с курткой и другими вещами ребенка.
Люди сразу неловко замолчали, как будто что-то нехорошее произошло, участником которого были все присутствующие. А я подумала о том, как тяжело быть молодой мамой в принципе, а мамой необычного ребенка в частности.
Как быстро люди готовы порицать и осуждать, вместо того, чтобы понимать и сочувствовать. И сколько же еще потребуется нам лет, чтобы первая реакция была помочь, а не возмутиться.
