— Эх, молодежь! Добрые люди женятся по осени — урожай когда собран, куда вы торопитесь? — спросил отец, прищурив один глаз. — А ты, Галка сбегай собери нам чего на стол, не натощак же решать такие вопросы. Не каждый день сватают единственную дочь!
Георгий Иванович стоял осматривая Васю — худого, рыжеволосого юношу, Галкиного одноклассника и все думал — совсем как у них с Машкой когда-то…
Он, желторотый юнец, стоял так же перед Степаном Пантелеевичем, уважаемым на селе человеком, ветераном войны, и просил руки его дочери, а ноги тряслись от страха и в горле пересыхало до такой степени, что голос срывался на хриплый шёпот…
Сели за стол, махнули по маленькой, дочь разлила ароматные свежие щи. Василий уставился в свою тарелку, боясь, видимо встретится взглядом с мужчиной.
— Жить где будете? — басовитый голос Галкиного отца, заставил парня вздрогнуть.
— Так у меня.
— Отец, любим мы друг друга, осенью в вечернюю школу пойдём, днём работать будем, ну что ты право, с таким недоверием спрашиваешь…
Георгий Иванович хмыкнул, видимо представив картину — у Васьки было трое сестёр и брат, яблоку в избе упасть негде, не то, что жену привести.
— Как и все будем жить — работать, зарабатывать, детей растить, — добавил парень.
Услышав это Галина почему-то вздрогнула и залилась румянцем.
«Ишь чего, дети…, — подумалось отцу — у самих ещё молоко на губах не просохло, только учиться окончили…»
Поужинали. Вышли во двор.
Георгий Иванович закурил, и всматриваясь вдаль, задумчиво произнёс:
— Вот что, молодёжь, рано ещё вам жениться, ни кола, ни двора, ни гусиного пера…
— Но отец! — воскликнула было Галя.
— Цыц, меня дослушай сперва, жить вам негде — тут и обсуждать не будем, учиться — недоучились, о детях вообще рано завели разговор.
— Так что вывод сам напрашивается — рано ещё. Ишь чего удумали — свадьбу им подавай!
И мужчина зашёл в дом, дверь хлопнула, девушка заплакала.
— Говорила я тебе, ничего хорошего из этого не выйдет. А ты все как муж и жена, только стать ими мы пока не сможем.
— Идём ко мне жить!
— Куда? Вася, прав отец.
— Тогда я заработаю, выучусь…на комбайнера. Приеду, сыграем свадьбу, заживём, как люди, отец твой благословит, а мать моя женщина мировая — лишь бы любили друг друга, так и сказала. Ну, идёшь ко мне?…
Дверь распахнулась снова, отец вышел на крыльцо и строго посмотрел на дочь.
— Иди в дом, Галка, разговоры эти ваши до добра не доведут!
***
Сколько бы не предупреждал Григорий, как бы за дочерью не смотрел, та все бегала на свидания. Василий же играл на отцовской старенькой гармони, выводя песни красивым звонким голосом.
Галя закрывала глаза, привалившись к стогу сена и мысли уносили ее далеко-далеко, в светлый, уютный дом на берегу озера, где они с Васей жили своей семьей, а их маленький сын носился по двору за разноцветными бабочками.
Она нет нет да ложила руку на живот, становившийся все больше и больше заметным с каждым месяцем. Никому не рассказала, все случая ждала, отцовского благословения…
— Ну и отец у тебя Галка! Кремень настоящий! Таких упёртых никогда ещё не знавал…
— Добра он нам Вася желает, боится видно, у самого ведь не сложилось, — грустно произнесла девушка.
— А что случилось то? Ты ведь даже не рассказывала никогда.
— И незачем. Судачить только будут, узнают если люди. Не сложилось у него, Васенька, судьба видно такая. Меня пуще оттого бережёт, абы за кого отдавать не хочет.
— Так что я разве абы кто? — надулся парень.
— Прости, не хотела тебя обидеть.
Только поздно было, повесив гармонь на плечо зашагал Василий через поле домой. Рожь стояла высокая, густая, рыжие волосы парня развивались на ветру, шёл, не оглядываясь, решительно, а в ушах стояли все последние ее слова:
«Не могу я уйти с тобой, отца бросить, можно же и так пока, без свадьбы, ведь правда, Васенька…»
***
После того, как собрали урожай, парень собрал все свои сбережения и уехал. Мать его дрожащими руками передала ей записку: «Жди меня, Галка! В город поехал, мне лучше тебя невестой оставить, чем женой, вернусь, отучившись, тогда и поженимся. Все будет так, как отец твой сказал.»
Сердце гулко застучало в груди, зарыдала, опустившись на колени, в этот миг, она почувствовала как кто-то совсем крошечный толкнул ее в бок, раз, второй, успокоилась, ребёнок тоже затих…
— Беременна я, теть Тань, пятый месяц. Не знает никто…
Вскоре у Галины родилась девочка с огненно-рыжими волосами, не оставив ни у кого даже толики сомнения кто же ее отец. Вестей от парня между тем все не было, год летел за годом, наконец, когда Анечке исполнилось пять лет, пришло письмо с дальнего востока, как уж его забросило туда — неизвестно.
Писал, что отучился, поехал за другом, на его родину, в приморский городок. Там и встретил судьбу, просил материнского благословения, а у Гали прощения за все, мол детьми ещё были, хорошо, что ошибки непоправимой на совершили, иначе судьба бы прошла его стороной…
Кого винить: отца, судьбу, молодая женщина не знала, да только до сих пор одна, все корит себя за то, что вовремя не открылась, кто знает, как сложилась бы ее жизнь…
