Юля лениво листала фотографии, просматривая давно не обновлявшийся аккаунт сестры. Со стороны простого обывателя, у Карины была не жизнь, а сказка.
Шикарная елочка, чья макушка упиралась в высокий потолок хорошо отремонтированной гостиной. Просторная кухня с красиво сервированным столом и оповещением: «Обычный завтрак в нашей семье».
Фотографии сада с ровно подстриженным газоном и мирно играющими детьми на фоне большого дома. Распахнутая гардеробная с множеством нарядов и извечным: «Нечего надеть!».
Карине, перебравшейся в столицу четырнадцать лет назад и сразу выскочившей замуж, поначалу завидовал весь поселок. Еще бы, из дочки тракториста в «столичную штучку» — не каждому дано.
Дальние родственники, друзья и соседи Карины начали возлагать на нее надежды: «Приютит у себя, на первое время, а дальше мы уж сами пробьемся, тоже не лыком шиты.»
Но Карина словно забыла, откуда она родом. И отказала в гостеприимстве даже Юле, прикрывшись волей богатого мужа. Юля на сестру была не в обиде, в отличии от многочисленных земляков, сразу навесивших на Карину клеймо: «Зазналась в своей Москве!».
Во время нечастых визитов Карины в родные края,ее не удостаивали даже простого приветствия. А кто-то даже плевался в сторону Карины, витиевато выругиваясь ей вслед.
Юля, в отличии от сестры, после института вернулась домой. Она устроилась в школу и стала нести знания подрастающему поколению. За все годы, что Юля сама грызла гранит науки в столичном вузе, виделись сестры всего несколько раз.
Карина, словно ураган, врывалась в размеренную жизнь сестры-студентки, приглашала ее в какой-нибудь фешенебельный ресторан и кормила деликатесами, а затем снова пропадала.
***
— Мама, ну зачем Карине половина нашего сарая? Ты посмотри, как она живет? Нашему дому красная цена — триста тысяч! Да у нее муж в месяц в больше зарабатывает! А мне Федор предложение сделал, мы весной в ЗАГС пойдем. Детишки появятся, хозяйство. — Юля помогала маме собирать вещи.
Ольгу Николаевну пригласила к себе пожить ее престарелая бездетная тетушка по отцовской линии. И женщина, недавно выйдя на пенсию, не стала долго раздумывать. Тем более, жила 76-летняя тетя в теплых краях и имела в собственности трехкомнатную квартиру в Сочи, при этом не имея других родственников.
— А бросит ее муж? Куда она с детьми пойдет? Пусть Карина знает, что хоть угол, но свой, у нее есть. Жадный он у нее, ни рубля за все время не дал, а ведь мог бы помочь семье жены, раз денег куры не клюют.
— Мама, — рассмеялась Юля, — даже если Карину бросит муж, там такие алименты будут, что она сможет не работать и жить, ни в чем себе не отказывая.
— Не обижайся, Юленька. У меня вас двое, и я должна позаботиться о вас обеих. Мне потом от тетки квартира будет. А дом я хочу оставить вам, своим дочерям, пополам. Я Карине позвонила, она приедет чтобы все оформить. — Ольга Николаевна с укором посмотрела на младшую дочь.
— Ладно, мама, поступай как знаешь. — махнула рукой Юля, все равно не понимая: зачем ее удачно вышедшей замуж столичной сестре половина дома в их захолустье?
***
Не раз потом Юля вспоминала стильно одетую сестру, барским жестом отказавшуюся о половины отчего дома:
— Не смешите меня! Да мне муж три таких поселка скупить может! Я просто в гости приехала.
Юля вздохнула с облегчением. У ее жениха Федора — трое братьев и сестер, мертвой хваткой вцепившихся в дом их родителей. Свое — оно и есть свое. Это Карина сегодня на коне, а завтра по уши в навозе и заявит свои права на половину дома. Жизнь она такая, совершенно непредсказуемая.
Ольгу Николаевну с почестями посадили в поезд, Карина погостила у сестры еще несколько дней и отбыла в столицу в столицу.
***
Возвращение Карины всколыхнуло небольшой поселок и стало самой обсуждаемой темой среди местных жителей. Сочувствующих комментариев было на порядок меньше, большая часть соседей и родственников сошлись в одном: «Так ей и надо. А вот помогла бы она нам тогда, сейчас мы бы ей помогли, приютили в столице.»
Двухлетний Давид, сын Юли, с опаской смотрел на двоюродных брата и сестру. К тете, подкупившей племянника игрушкой, мальчик был более благосклонен.
А дядя, про которого так много шептались взрослые, и вовсе не появлялся на людях, предпочитая проводить время в бане с бутылкой, топя свое горе. (Данный текст не является пропагандой употребления алкоголя. Минздрав предупреждает чрезмерное употребление алкоголя вредит Вашему здоровью.)
— … вернулись они раньше времени. Хозяйка увидела, что ее шубы нет, да пары украшений не досчиталась. Я бы и так все вернула, честно. Уволили нас, обоих. Толик мой водилой работал у хозяина. Дети-школьники, выходного пособия нет, когда работа нашлась бы — кто знает? Снимать дорого, без работы-то. Меня еще и в черный список домработниц занесли. Решили сюда податься. Не погонишь, а, Юль?
Карина, сгорая от стыда, честно рассказала все сестре. Что не было богатого мужа и дома. Шмотки и цацки? Так хозяева постоянно в разъездах, вот Карина и подгадывала свои визиты на родину, одалживая чужую одежду. Что не было великих заработков Анатолия, как не было и красивой жизни.
— А от половины дома-то почему отказалась, жена миллионера? — поддразнила сестру Юля.
— Марку держала. — горько улыбнулась Карина. — Ты только не рассказывай никому. Соседям скажу, что разорились, вот и вернулись. Пусть лучше этому радуются, чем пальцем показывают и лгуньей называют. А мы на ноги встанем, дом купим. На твой не претендую — сама виновата.
***
Юля лениво листала фотографии, просматривая аккаунт сестры. Со стороны простого обывателя, у Карины была не жизнь, а сказка. Придуманная сказка, подкрепленная снимками из чужой жизни.
Сама Юля поступила так, как ее попросила сестра: она никому ничего не сказала о той прорве лжи, которой всех потчевала Карина на протяжении долгих лет. Но терпеть в своем доме сестру, ее детей и мужа, Юля устала.
Сама она выгнать сестру не смогла. Но смогла сделать так, что Карина спешно собрала вещи, забрала семейство и уехала к маме в Сочи. Тетушка еще жива, но решила помочь бедным родственникам.
Федор, с разносом сплетен по намеку жены, справился на отлично. Свояченица и ее муж с детьми превратили их уютный дом в настоящую коммуналку. Шум, гам, детские крики, ругань Карины с ее мужем. Все это так напоминало мужчине его родной дом, что возвращаться с работы с каждым днем ему хотелось все меньше и меньше.
— Это ради семьи! — решительно вздохнул Федор на пятничных посиделках с мужиками, и в красках рассказал о реальной жизни Карины в столице.
Смешки и издевки, которыми награждали Карину односельчане, стали еще злее и громче.
Детей Карины стали задирать в школе, ее дочка часто стала приходить домой в слезах, а ее сын — с синяками, полученными за отстаивание чести матери. Толика выгнали с фермы, где он работал скотником, за драку.
Кто-то в пылу ссоры начал язвить на тему его мнимого миллионерства.
Карина с семьей уехала. Жизнь Юли вернулась в свое русло. Муж, любимый сын, дочка на подходе. Вины перед сестрой Юля за собой не чувствует. Ведь она не заставляла Карину лгать и рассказывать сказки.
— Окучит Каринка тетку вашу, и уплывет квартира в ее руки. — предупреждают Юлю соседи.
— Я не расстроюсь, пусть окучивает. Главное, чтобы мой дом никто не трогал. — флегматично отмахивается Юля.
