31 января исполнилось бы 97 лет Владиславу Стржельчику. Sobesednik.ru вспоминает артиста вместе с его вдовой.
Владислав Стржельчик как никто другой, смог воплотить на экране образы князей, генералов и царей. Настоящую славу принесла картина «Адъютант его превосходительства». Несмотря на свой барственный облик, актер был очень сентиментальным и ранимым, как ребенок. Здоровье артиста подкосила смерть любимого режиссера, после чего он оказался в забвении, а вскоре у него обнаружили рак головного мозга…
Страшный диагноз – опухоль головного мозга – поставил точку на 75-м году жизни Стржельчика. Ведь в 90-е годы не знали, как лечить эту болезнь, собственно, и сейчас не очень-то знают. Вместе с его вдовой Людмилой Шуваловой мы вспомнили последние годы жизни актера.
Владислав Игнатьевич всегда воспринимал чужую беду как свою.
– Очень близко к сердцу принимал любую несправедливость, чья-то бедность могла его расстроить до слез, – рассказывает в одном из интервью 90-летняя вдова артиста Людмила Павловна Шувалова. – И помогал: ходил к чиновникам хлопотать за актеров – выбивал квартиры, телефоны, устраивал в больницы. И это при огромной занятости в театре!
Хотя артиста окружали те, кто стремился что-то поиметь с его фамилии, Владислав Игнатьевич все равно старался не верить в это.
– Владик не переносил предательства и каждый раз очень тяжело переживал. В последние годы его жизни появились знакомые, с которыми мы очень сдружились. Владик не раз мне говорил: «Знаешь, я спокоен: если со мной что-нибудь случится, они тебя не оставят». И вот, когда он заболел, они ни разу не пришли к нему в больницу, не побеспокоились обо мне, не предложили машину, чтобы я могла съездить к Владику.
Первым ударом, который подкосил здоровье Владислава Игнатьевича, стала внезапная смерть близкого друга – известного актера Ефима Копеляна (скончался от инфаркта на 63-м году жизни. – Авт.).
– В тот вечер (6 марта 1975 года. – Авт.) мы играли спектакль, и вдруг за кулисами раздался телефонный звонок, попросили Стржельчика, – вспоминает вдова. – Услышав его страшный крик, я помертвела от ужасного предчувствия. Как он доиграл в тот вечер, не представляю!
Вторым ударом для Стржельчика стал уход из жизни мастера, безгранично любимого режиссера и художественного руководителя родного Большого драматического театра (в Санкт-Петербурге) Георгия Товстоногова.
– В театр пришли новые режиссеры, и репертуар складывался так, что ролей для него вроде бы не было. Думаю, эти перемены сильно выбили Владика из колеи: «Я старею, многого уже не успею сыграть!» Владику стало казаться, что театру он больше не нужен. Ведь актеры без работы жить не могут…
Спустя шесть лет режиссер Темур Чхеидзе пригласил Владислава Игнатьевича в свой спектакль «Макбет». В актерском мире поговаривают, что у этого произведения дурная слава.
– Для Владислава Игнатьевича роль в ней действительно стала роковой. Стоило ему начать репетировать, как с ним происходили странные вещи – он не мог запомнить текст. А ведь у него была профессиональная память, он привык заучивать огромные куски текста, а тут – всего несколько страничек.
Я сразу поняла: что-то не так. И вдруг на одном из прогонов он неожиданно остановился, потом громко сказал в зал: «Вот и приехали. Со мной всё!» – и ушел со сцены.
Вторым звоночком супруга актера называет спектакль «Последний пылкий влюбленный»:
– В конце первого акта он вдруг запнулся на своем монологе. Ему подсказывают, он продолжает, потом снова останавливается… Я никогда не видела его в таком состоянии: он стоял на пустой сцене бледный, как покойник.
После этого инцидента Людмила Павловна поняла, что супруга необходимо срочно показать врачам.
– Нейрохирурги осматривали его часа два, потом вышла врач и сообщила мне, что Владиславу Игнатьевичу необходимо сделать компьютерное обследование. Диагноз поверг меня в ужас – у него обнаружили опухоль мозга. Поначалу я вообще не понимала, что мне делать! Врачи сказали, что Владик неоперабелен, и я совершенно пала духом. Собравшись с силами, я попросила врачей ничего ему не говорить. Теперь мне кажется, что Владик тогда все понял, но берег меня и делал вид, что ничего страшного в его заболевании нет. Кто из нас кого обманывал – до сих пор неясно.
Людмила Павловна в одном из интервью призналась, что ее супруг предчувствовал свой уход.
– Владик впервые заказал себе черный костюм для спектакля, хотя любил темно-синие в полоску или светлые тона. Когда примерил, даже поморщился: «Ужасно сидит, просто ужасно» – и отказался брать. Потом, когда мы заехали в театр, в медпункте ему должны были сделать укол. Войдя в гардеробную, он сказал: «Наверное, я в театре в последний раз» – и украдкой смахнул слезу. Это было действительно в последний раз…
Целых восемь месяцев актер боролся со страшной болезнью. Ему сделали тяжелейшую операцию, которая, увы, так и не продлила его жизнь.
– Когда встал вопрос о химиотерапии, я и на это готова была согласиться. Но в театре мне отсоветовали: мол, помочь все равно уже нельзя, зачем же мучить человека понапрасну? «Люда, – сказали мне в театре, – Владислав Игнатьевич красиво жил, дайте ему красиво умереть».
