Моей племяннице Вике было 13 лет, когда началась череда обследований. Она всегда была спокойным ребенком, предпочитающим прятаться за затылками одноклассников, когда учитель вызывала к доске.
Творческих способностей она не проявляла. Мама попыталась записать ее на художку, кружок рукоделия и танцы. Но эти увлечения быстро сошли на нет.
В общем, стандартный, слегка апатичный ребенок, который растет в каменных джунглях — сидит в планшете по будням, а по выходным поднимается с дивана и ползет до торгового центра.
И тут ни с того ни с сего, Катя, моя сестра, хвастается, что Вика станцевала с одноклассницами на Новый год в актовом зале. Тычет мне в лицо смартфон с видео, на, вот, посмотри.
На видео была словно другая Вика, не наша. Она прекрасно двигалась, в ней кипела энергия.
Через некоторое время я пришла к ним домой и застала Вику дома. Девочка делала уборку (нонсенс). Носилась с веником, как электрический веник, простите за тавтологию. При этом она выглядела так, словно выиграла миллион — девочка находилась в эйфории.
«Наверное, в мальчика влюбилась, весна за окном» — подумала я.
Еще несколько визитов в гости. И снова безграничная немотивированная радость. Я посоветовала Кате отвести дочь к наркологу.
Кровь сдать, или как там выявляют? Сестра не на шутку перепугалась и не стала откладывать дело в долгий ящик. Правда, результат был отрицательный, девочка ничего не принимала. Можно было выдохнуть.
Но моя сестра не собиралась сдаваться. Она жила с Викой под одной крышей и понимала, что ее внезапная смена настроения — не норма.
Они поехали к психологу. Но специалист не увидел ничего странного. Катя записала дочь к эндокринологу.
«Ты понимаешь, она ведь в детстве никогда не была гиперактивная. Наоборот, как тюлененок. Дети на улице бесятся, а она с пирожком перед телевизором лежит, диснеевские мультики смотрит. Надеюсь, это гормональное. Нам пропишут что-нибудь и все пройдет»
Гормоны оказались в норме, щитовидка не увеличена.
Катя приготовилась к самому страшному — поехать к психиатру и услышать от него: «маниакальный синдром». В теории все на него и намекало. Кипучая энергия и хорошее настроение.
Психиатр сказал, что необходимо наблюдать, сразу сказать, что с девочкой — невозможно. Сдали кровь.
Врач заметил в результате незначительное количество снотворного. Оно и могло давать такой эффект. Но кто давал его девочке и зачем?
Правда открылась довольно быстро.
Вика призналась, что сама его пила. Взяла три таблетки у бабушки, раздробила и пила по крупицам. Зачем?
Однажды она просидела в интернете до утра. Утром пошла в школу, вернулась в 2 часа дня и легла спать. Потом еще одна бессонная ночь. Режим был сбит. Появилась бессонница.
Как не уговаривала себя Вика, не могла она уснуть самостоятельно. В школе чуть в обморок не упала, ее шатало. Тогда она решила проблему устранить. И стала засыпать искусственно.
Родные, конечно, злились на дочь, что та молчала, пока они ее по больницам таскали. Но и радовались — ведь теперь девочка снова впала в свое привычное «тюленье» существование, а значит, с ней все хорошо.
